За два месяца работы - минус 50 рублей

Так, в 5-ом классе у нас преподавала башкирский, русский языки и литературу Фатима-апай. Она родом из знаменитой деревни Таштугай, о которой поётся в одноименной башкирской народной песне. На своих уроках башкирского языка она всегда давала сравнительный анализ с русским языком и за год научила нас разговаривать по-русски. К сожалению, через год её мужа-прокурора перевели в другой район, и, естественно, Фатима-апай последовала за ним.

С шестого класса я увлёкся авиамоделированием. Кружок вёл замечательный учитель физики Анвар Гумерович. Этот увлеченный человек занимался с нами в собственном доме, где мы засиживались до глубокой ночи. Ни жена, ни другие члены семьи не выказывали нам своего неудовольствия. Мы мастерили модели планеров, таймерных и кордовых самолетов, а радиоуправляемых моделей тогда ещё не было. Наш руководитель несколько раз в год ездил в Уфу в Дом пионеров и привозил нам оттуда чертежи новейших моделей.

На слётах пионеров мы удивляли своими работами школьников района. А затем стали участвовать в республиканских соревнованиях, где не раз занимали призовые места. Испытания моделей проводили в безветренную погоду далеко за деревней. Обычно таймерные модели по спирали поднимались высоко в небо, когда заканчивалось горючее, планировали на землю по противоположной спирали. Одна моя модель поднялась очень высоко - очевидно, там дул ветер - и улетела далеко в сторону. Поиски не дали результатов.

Через несколько месяцев до меня дошёл слух, что в 12 км от нашей деревни нашли удивительный маленький самолётик. Это был мой красавец, сверкал на почётном месте в школьном музее. Директор школы очень расстроился, но я сказал, что модель оставлю им, только двигатель заберу. Дизельный, двухтактный, одноцилиндровый двигатель с прямоточным горючим для нас был бесценен. Горючее для них мы готовили сами: одна треть эфира, одна треть авиационного бензина и одна треть автола. Благо в то время это не было дефицитом.

С этим любимым учителем в 10-м классе случился курьёз. На уроке астрономии он увлечённо рассказывал о кометах: «Комета Галилея через каждые 75 лет возвращается к Солнцу и пролетает вблизи Земли». Надо же было мне в это время заглянуть в учебник. Я сказал: «А тут написано – комета Галлея». Он посмотрел и сказал, что в учебнике опечатка, нет учёного Галлея, а есть Галилей. Я же, взглянув в пособие, опять возразил: «Написано: Галлей – датский учёный, а Галилей – итальянский». Он ничего не сказал на это. Эх, если бы я был тактичен, я бы сказал об этом один на один, а так, наверно, обидел своего наставника.

Я не знаю, какая тогда была школьная программа, но впервые сочинение мы написали в 8-м классе. Привыкший получать по всем предметам 5-ки, в этот раз я получил двойку. Это была полная неожиданность! Спросил у классного руководителя, учителя русского языка и литературы Александры Степановны, как мне исправить оценку. Она посоветовала мне снова написать сочинение, дала тему и срок - одну неделю. И я опять получил двойку! Так весь 8-й класс каждую неделю писал сочинение, и к концу учебного года у меня стали появляться тройки, потом четвёрки. А в 9-м классе, наконец-то, я получил пятерку и сказал себе: «Хватит, теперь-то я точно напишу сочинение не меньше, чем на четвёрку». Действительно, на вступительных экзаменах в вуз я получил за сочинение «4».

По окончании школы решил год поработать в колхозе. Дали мне двух лошадей, бричку и велели возить горючее для работающих в поле тракторов и комбайнов. Бочки ёмкостью 250 литров, а вместе с тарой – более 300 кг – приходилось закатывать на эстакаду, оттуда спускать в бричку. Часто эти бочки скатывались на землю, приходилось всё начинать сначала, в общем, мучения неимоверные.

Директором школы у нас был Афлятун Набиевич, родной брат башкирского писателя, поэта, сатирика Марата Каримова. К концу августа он вернулся из отпуска и спросил меня, в какой институт я поступил. Я ответил, что вообще никуда не поступал, так как у меня нет даже сменного белья. «И, работая в колхозе, ты мечтаешь купить запасные трусы?» - сыронизировал директор. Он как в воду глядел: после двух месяцев работы я узнал, что должен колхозу 50 рублей, хотя ни копейки не получал. Оказывается, агроном посчитал меня нерадивым работником и оштрафовал на 200 рублей. А заработал я за 2 месяца дореформенных (1961 года) 150 рублей, то есть 15 рублей.

Директор пообещал дать рекомендательное письмо заведующему РОНО с просьбой направить меня учителем в какую-нибудь школу. Так я стал учителем физики в посёлке Уралка при Карламанском спиртзаводе. Нагрузку определили 24 часа в неделю с зарплатой 820 дореформенных рублей. На эти деньги в течение года я купил два пальто, костюм, два плаща и другую одежду. Отпускных мне хватило на проживание во время поступления в институт. Я стал учителем и проработал в образовании 50 лет.

А долг в 50 рублей колхозу списали через 25 лет по истечении срока давности. Об этом мне рассказал мой брат, работавший председателем ревизионной комиссии. Конечно, с меня он взял на бутылку!